Последний год пишу даже не в стол, а «в себя»: сохраняю обрывки мыслей в заметках телефона, но чаще просто думаю про тексты, надеясь, что когда-нибудь обязательно будет нужное настроение, которое позволит, наконец, выплеснуть накопленное на бумагу экрана.
Фотографии, сделанные годы назад, вместо того, чтобы быть предъявленными миру, лежат на дисках и богом забытых ресурсах. Можно порефлексировать о причинах такого состояния вещей, увидеть за неделанием страх, лень, перфекционизм.
Иногда на это накладываются внезапные обстоятельства — болезни, стрессы, рухнувшие планы. Иногда все случается разом и выбивает почву из-под ног. А иногда накал чувств не равен событию, и ситуация, объективно не выходящая за рамки шкалы душевной печали, субъективно воспринимается как личный апокалипсис. Так бывает, когда мы слишком открыты там, где следовало бы наблюдать из укрытия.
Мы можем потерять бдительность, не разобраться, ошибиться, вступить в контакт с чужеродным и разрушительным и в результате развалиться на части, опустошиться, позволить чужим идеям и сценариям захватить себя, впасть в иллюзии и ожидания. Другие могут ранить нас осознанно, исследуя бытие своим собственным жестоким способом, или просто нечаянно ткнуть в самую болезненную и уязвимую точку, даже не заметив этого.
Конечно, из ситуаций следует делать выводы, так происходит рост, взросление, развитие. Возможно даже, что эпизоды, вызывающие столько боли, подсознательно продуцируем мы сами, в надежде вытряхнуть себя из спячки. Главная же мысль очень проста и банальна, но, прожитая и прочувствованная, она может дать силы действовать даже когда ты, кажется, лежишь на самом дне, покрываясь илом: завтра может не наступить. Поэтому единственное, чем мы располагаем в полной мере — это текущий момент и внимание в нём.